Хроника 1846
Хроники русской православной
общины в Висбадене
1846 год
Учреждение Российских посольств, открытие, так называемых, „торговых миссий“ – это результат политико-экономических интересов страны. Как правило, в такие дипломатические или коммерческие посольства включали священнослужителей. Но для того, чтобы за пределами империи был построен православный храм, появились прихожане, образовалась община — нужны особые условия и происшествия. Для Висбадена таким благоприятным условием стало то, что и сам город , и его соседи города-бадены (Бад-Гомбург, Бад-Эмс, Бад-Соден и др.) стали излюбленным местом сначала русской аристократии, а затем и других сословий. И таким „происшествием“ — династический брак правящего герцога Адольфа фон Нассау и великой княгини Елизаветы Михайловны.
Герцогская чета. Художник В.И.Гау
В брачном договоре, состоявшем из 17-ти пунктов, оговаривалось право будущей герцогини фон Нассау сохранить православную веру, а так-же иметь в своей резиденции домовую церковь. То, что в духовники монаршей особе был выбран ,не имеющий опыта, недавний выпускник академии, говорит о незаурядности первого висбаденского священника. Отец Иоанн Базаров проживет долгую жизнь, полную самоотверженного служения Православной Церкви, оставит большое наследие литературных, богословских и переводческих трудов. Но эта его первая духовническая миссия, едва начавшись, оборвалась, как мы знаем, трагической январской ночью 1845 года. Изменился статус священника, его распорядок жизни. Домовая церковь по сути становится приходской, хотя почти без постоянных прихожан. Но был сохранен состав причта и материальное обезпечение. Нассаусский Двор, по-прежнему, оплачивал квартиры священнику и одному (из двух) псаломщику, а так-же содержание троим певчим — по 300 рублей в год (около 600 гульденов). Остальная часть расходов — в обязанности российского МИДа. Священнику полагалось 1,5 тысячи рублей (3000 гульденов) годового содержания, псаломщикам по 500 рублей (1000 гульденов). К примеру, жалование местного католического священника в то время составляет от 400 до 2000 гульденов в год, в зависимости от прихода. Капеллан при полном содержании, т.е. оплачиваемые стол и квартира, имеет 150-200 гульденов. Для сравнения: учитель 150-400, профессор университета 500-1200, обер-лейтенант 430, генерал-майор 5000 гульденов в год. При этом прожиточный минимум для семьи с тремя детьми на границе бедности составляет здесь в 40-е годы приблизительно 150 гульденов в год: 25 — жильё, столько же дрова, 40 за муку, 20-25 на одежду, налог — 1 гульден, 2 гульдена — соль.[1] Главе такого семейства нужно было добывать пол-гуьдена в день, что для ремесленника, например, было совсем непросто. Если бы в то время были подобные нынешним „Alles für 1 EUR“ магазины, то в них по цене 1 гульден ( 60 крейцеров) продавалось бы: гусь, перчатки, галстук, 2 кило баранины, 3 курицы, 10 литров молока, 2 пары носок, 80 кило картофеля, 5 порций мороженого.
Висбаден. Городская школа на торговой площади.
Перв.пол.19 века. Неизвестный автор.
Как видим, причт наш имел достойное обезпечение. Но это не спасало от грусти по России. «…Думы в старые годы душили русского человека на чужбине», — вспоминал позже отец Иоанн Базаров — «Помню я один такой вечер, прекрасный южный вечер, когда мы с покойной женою, смотря в окно, чуть не плакали, жалуясь на судьбу, забросившую нас в чужой край. Но эта тоска — болезнь преходящая. Те же думы, которые навевает на мыслящего человека его жизнь среди чужых, снедают душу необъяснимым жаром желания добра своей родине и вместе досадою, зачем на родине не всё так хорошо, как бы хотелось.»[1]
Были трудности и довольно неожиданного свойства. Наша церковь во всех германских государствах «не пользовалась — как тогда выражались — правами гражданства» и православные священники не имели права совершать «уличных» церемоний и даже публично носить духовные одеяния. Поэтому, например, при погребении священник сопровождал гроб на кладбище хотя и в облачении, но в закрытой карете и только на могиле совершал литию в полном облачении. Со своей стороны и от Министерства Иностранных Дел до середины 19 века действовало предписание: священникам быть на официальных приемах во фраке. Служившим при придворных церквях за границею нельзя было и думать являться ко Двору в бороде. В то же время показаться священнику без бороды в России было дикостью. И отец Иоанн каждый раз, отправляясь на Родину, отпускал бороду, а, возвращаясь, опять сбривал. Так однажды, когда он на берлинском вокзале между посадками забежал к брадобрею с просьбой скорее его побрить, тот принял странного человека за мятежного поляка, спасающегося бегством из России. Когда же отец Иоанн, готовясь к поездке в Россию, заранее отпускал бороду, знакомые немцы подходили к нему с вопросом, не болен ли он.
Священник в выходной рясе. 1830 г.
Художник Солнцев Ф. Г. (1801-1892)[3]
Хочется упомянуть на эту тему ещё об одном забавном случае, бывшим с нашим священником. «В другой раз в самом Висбадене мне случилось на улице встретить такого русского помещика, за которым по пятам следовал его рябой и грязный лакей. Этот господин остановил меня и ломаным немецким языком стал спрашивать, где здесь живет русский священник. Не сомневаясь, что я имею перед собою дорогого соотечественника, я прямо по-русски отвечаю ему, что я — русский священник. Видя меня в сюртуке и без бороды, он еще раз переспросил меня на счет русского священника, и когда еще раз уверил его, что я — священник, — он отступил на два шага и, захохотав во всё горло, обратился к своему лакею со словами: — «Васька, посмотри-ка, это наш русский священник», — и опять залился смехом. Я нисколько не оскорбился тем, что русскому человеку так смешно показалось видеть священника в сюртуке и без бороды. Но что меня поразило, это то, что лакей его, услышав,что я священник, сейчас же снял шапку и подошел ко мне под благословение. Этот случай заставил меня не раз и после задуматься над тем, как в русском простом человеке сущность дела возвышается над формою, и как наоборот наша интеллигенция всё подводит под форму, упуская из виду самую суть».[4]
28 апреля — первая утрата в штате висбаденских церковнослужителей. Умер от чахотки певчий Василий Васильевич Проценко. Похоронили 28-летнего отставного коллежского регистратора на городском кладбище.
Еще весной 1845 года герцог Адольф принял решение о постройке православного храма. Храм этот должен был стать и надгробием для отошедших в вечность супруги и дочери, и церковью, где бы совершались службы, доступные для всех бывающих в Висбадене православных.
Первоначальный план строительства, представленный в конце июля 1845 года известным архитектором и теоретиком архитектуры из Карлсруэ Генрихом Хюбшем (Heinrich Hübsch), был отклонен. Так же и следующее совместное предложение местных архитекторов Карла Бооса (Carl Boos) и Филиппа Хофмана (Philipp Hoffmann) не нашло поддержки — оба проекта не отвечали традициям православной архитектуры.
В октябре 1846 года архитектор Нассаусского Двора, выпускник Мюнхенской академии Филипп Хофман при содействии великой княгини Елены Павловны (матери почившей в бозе Елизаветы Михайловны) отправляется в Россию для знакомства с древнерусской и современной сакральной архитектурой. На счету 40-летнего архитектора уже много осуществленных проектов ( в том числе церковь св.Бонифация –Bonifatiuskirche — на Luisenplatz, заложена в июне 1845 года), но он со студенческим усердием зарисовывает и огромные архитектурные ансамбли, и отдельные декоративные элементы, стараясь не упустить мельчайших деталей.
Вот современные виды церквей, заинтересовавших нассаусского архитектора и вдохновивших его на создание уникального православного храма на горе Неро.
.jpg)
Церковь Усекновениа главы Иоанна Предтечи
в селе Дъяково (XVI век)[5]
.jpg)
Церковь Святой Живоначальной Троицы
в Никитиновом переулке в Москве (сер. XVII в.)[6]
Церковь Святителя Николая в Хамовниках
(конец XVII в.)[7]
[1] Historische Wertedatei. Preise, Löhne, Erträge.WWW.bfl-online.de
Oberhöchstadt. Ein Taunusdorf im 19. Jahrhundert. Von Hanspeter Borsch und Konrad Schneider;
Verordnungsblatt des Herzogtums Nassau,1846. In didital.staatsbibliothek-berlin.de.
[2] «Воспоминания протоиерея И. И. Базарова» — «Русский архив», 1901, февр., стр.299.
[3] http://artru.info/il/28389/a1/1830/
[4] «Воспоминания протоиерея И. И. Базарова» — «Русский архив», 1901, февр., стр.302.
[5] http://www.retromap.ru/show_pid.php?pid=101268
[6] http://www.nikitniki.ru/wp-content/uploads/2011/05/temple.jpg
[7] http://nikola-khamovniki.ru/mediateka/foto/page/2/
июнь 2015
Андрей Фишер